Александр Берзин о развитии буддизма в Калмыкии, в России, в мире
- 22.10.2009 17:12
Интервью по итогам конференции «Философия в диалоге культур» в главном храме Калмыкии «Золотая обитель Будды Шакьямуни»
―Каждому калмыку интересно знать факты из жизни известного калмыцкого ламы геше Вангьяла, много лет прожившего в Индии и США. Что вы могли бы рассказать о его примечательных качествах?
― Геше Вангьял был великим наставником, который вел преподавание не только на основе учебников: в своих беседах с учениками он учил применять принципы буддизма в повседневной жизни. У геше было несколько последователей-американцев, которые жили вместе с ним. Они получали от геше Вангьяла и буддийские знания, и знания о том, как жить вообще, как вести себя в разных жизненных ситуациях. Его учение касалось таких обыденных вещей, как приготовление пищи, шитье ― он обучал буквально всему. Словно мать или отец, он опекал своих учеников, дело даже доходило до того, что он шил для них одежду. Своим примером он показывал, что такое ежедневная практика буддизма.
Конечно же, он преподавал и философию так, как это делают традиционным образом, постоянно побуждая своих студентов к дальнейшему росту. Геше уверял их в необходимости поступать в университеты, получать ученые степени и становиться профессорами. Не все из его многочисленных учеников достигли успехов в академической сфере. Наиболее выдающимися его учениками в этом плане являются Джеффри Хопкинс и Роберт Турман.
Геше Вангьял был одним из тех редких учителей, которые в своей преподавательской деятельности руководствовались заветами Будды Шакьямуни. И одним из методов его учительской стратегии было создание разных жизненных ситуаций, где человек мог реализовать буддийские принципы. Такой метод обучения, связанный с практическим опытом, гораздо эффективнее, чем простое начетничество.
Помню, что как-то я сидел в комнате у геше Вангьяла, где были и другие ученики. Вдруг вошла чем-то очень расстроенная женщина, и ей очень хотелось поделиться с геше всем, что ее тревожило. Лама обратился к ней: «Расскажите, почему вы расстроены? Не стоит стесняться этих людей, потому что они ― ваши друзья». Сначала женщине было неловко, но потом она собралась и рассказала о случившемся. Когда она закончила свою историю, геше Вангьял повернулся к ней ― в то время он уже был довольно пожилым человеком ― приложил ладонь к уху и громко сказал: «Я уже стар, ничего не слышу, повтори еще раз, что ты сказала». И бедной женщине пришлось опять слово в слово повторить свой рассказ гораздо громче, кроме того учитель заставлял ее повторять несколько раз отдельные слова. И когда она закончила, то уже сама поняла, что расстроилась из-за чепухи, и произошедшее не стоило сильных переживаний.
Вот таким творческим человеком был геше Вангьял. Он создавал великое множество подобных ситуаций, помогавших человеку разобраться со своими эмоциями. Это самый лучший учитель из тех, кого я встречал в своей жизни. Достигнув преклонного возраста, он решил удалиться в затворничество и велел своему студенту построить для него дом. Будучи человеком, который знал буквально все, он сам руководил строительством. Геше Вангьял сам взбирался на крышу, подходил к студенту, накрывавшему дом крышей, и делал ему замечание: «Что ты тут делаешь? Ты все делаешь неправильно! А ну-ка уходи отсюда!» И ученик начинал препираться с ламой, говоря, мол, как же так, я же делаю все, как вы сказали? И тогда геше Вангьял ловил его на слове: «Вот! Ты мне перечишь ― все это проявление твоего эго, твоего ложного я». Так что он был настоящим мастером на такого рода выдумки.
― Некоторые калмыцкие студенты сейчас занимаются переводом трудов геше Вангьяла. Назовите, пожалуйста, те его книги и статьи, которые существуют на английском языке. Какие аспекты буддийской философии он затрагивал в своих работах?
―Самые главные его книги ― «Дверь, ведущая к освобождению» и «Лестница, украшенная драгоценностями». «Большое руководство к этапам пути Пробуждения» (тиб. «Ламрим Ченмо»), написанное Ламой Цонкапой, также следует считать частью наследия Геше Вангьяла: учитель велел своим ученикам перевести этот заключенный в трех больших томах труд. Перевод был проделан под руководством одного из выдающихся последователей Геше Вангьяла Джорджа Катлера: он живет в ретритном центре, в который в последние годы жизни удалился учитель. Перевод «Ламрима» был завершен много лет спустя после того, как учитель ушел из жизни.
― Расскажите, пожалуйста, о калмыцких студентах, с которыми Вы встречались в начале 90-х годов в Индии в Дхарамсале.
― В группе калмыцких студентов-монахов, которые прибыли в Дхарамасалу в начале 90-х годов, было примерно 15-20 человек. Это были очень молодые люди, возраст которых варьировался от 14 до 20 лет. По прибытии их в Индию возникла небольшая задержка с получением разрешения поступить в монастырь Дрепунг Гоманг и начать учебу. Так случилось, что помочь получить им это разрешение попросили именно меня, наверное, потому, что у меня с калмыцкой республикой уже были определенные связи, я бывал там и имел какое-то представление об этом регионе.
Конечно, первое время пребывания в Индии было очень трудным для калмыцких студентов ― они были практически детьми, впервые находившимися так далеко от своего дома. Они нуждались в человеке, который бы заботился о них, опекал и просто был бы добр к ним. Страна была совершенно незнакомой, и все для них было в диковинку. Они приходили ко мне домой; хотя домом, собственно говоря, это назвать сложно, потому что это была всего лишь небольшая комната, даже не комната, а комнатушка. Ребята сидели везде, где только можно, практически друг на друге. Там-то, в этой переполненной комнатушке, я давал им первые уроки буддизма, знакомил с Ламримом и дорогой, ведущей к Просветлению. Я также рассказывал о жизни в монастыре, о том, чего им следовало ожидать.
У меня установились с ними очень теплые отношения, я ощущал себя их отцом. И вот, приехав в этот раз в Калмыкию, я встретил некоторых из них: было очень любопытно посмотреть, какие же взрослые люди получились из тех детей, с которыми я когда-то давно познакомился в Индии. Это была горстка отважных, которые осмелились покинуть свой родной дом в юном возрасте и отправиться в далекую Индию. Поэтому я восхищался их мужеством.
― Известный буддийский учитель Бакула Ринпоче был в Калмыкии в 1992 году. Благодаря его визиту произошел большой импульс в развитии буддизма на нашей земле. Что Вы можете рассказать об этом учителе?
― Я думаю, что Бакула Ринпоче сыграл весьма значимую роль в истории буддизма. Он много сделал для тибетцев, которые нашли прибежище в Индии, а также для сохранения буддизма в Монголии и Советском Союзе. Бакула Ринпоче происходит из королевской семьи Ладакха ― местности в Гималаях, жители которой традиционно относят себя к буддистам. После получения образования Бакула Ринпоче работал в Индийском Правительстве, затем избирался членом Парламента. Бакула Ринпоче был тем человеком, который убедил Джавахарлала Неру, первого премьер-министра Индии, в необходимости предоставления политического убежища тибетским монахам.
Бакула Ринпоче был представителем буддийской конфессии в Индии и выступал от ее имени на конференциях, проходивших в различных странах. Фактически, он был первым тибетским ламой, имевшим возможность ездить по миру; он посещал как капиталистические государства, так и страны тогдашнего социалистического лагеря, бывал во Вьетнаме, Китае, Монголии, Бурятии и во многих других регионах. После падения коммунистического режима Бакула Ринпоче занял должность посла Индии в Монголии. Находясь в этой должности, Бакула Ринпоче проделал огромную работу, чтобы возродить в Монголии чистое буддийское учение. Благодаря его усилиям индийское правительство выделило средства на обучение в индийских буддийских монастырях студентов из Монголии, Бурятии, Калмыкии, Тувы. Работая в Монголии, Бакула Ринпоче основал монастырь, где монахи неуклонно следовали монашеским обетам. Бакула Ринпоче поспособствовал появлению в Монголии женских монастырей. Его деятельность была очень разнообразной, и все его усилия были направлены на развитие буддизма.
Начиная с середины 90-х годов и до конца 90-х годов я общался с известным актером Ричардом Гиром. Он попросил меня помочь в осуществлении переводов некоторых трудов Бакулы Ринпоче на разговорный монгольский язык с тем, чтобы они стали доступны большому количеству людей. Установив контакт с помощниками Бакулы Ринпоче, мы реализовали этот проект. Книги наставника появились на разговорном монгольском языке и, можно сказать, сослужили огромную службу в деле развития буддизма.
Бакула Ринпоче скончался год или два назад, и уже родился человек, которого считают перерождением Бакулы Ринпоче. Говорят, что реинкарнация снова обнаружена в Ладакхе.
― Буддизм ― это философия толерантности. У нас в Калмыкии дружно сосуществуют три основные религии, помогая друг другу в том, чтобы нести идеи общечеловеческих ценностей. Это свидетельствует о том, что такая модель межконфессионального взаимодействия, как в Калмыкии может и должна существовать в нашем многонациональном мире. Хотели бы услышать Ваше мнение.
― Замечательно, что у вас в Калмыкии представители трех основных религий ― буддизма, православной церкви и мусульманства ― прекрасно уживаются друг с другом. Это демонстрация тех положений и принципов, которые высказывает Его Святейшество Далай-лама; он всегда радуется, когда видит такие положительные примеры. Его Святейшество часто подчеркивает необходимость мира и гармонии в многоконфессиональном обществе, считая, что люди должны уважать религиозные верования друг друга. Это предполагает не просто слепое уважение, но понимание, основанное на знании.
Конечно, между религиозными системами существуют различия философского и теологического характера, но люди должны понимать, что любые верования имеют право на существование - они подходят разным общинам людей, как различные виды еды устраивают представителей разных этнических сообществ. Каждая из этих религий по-своему направлена на то, чтобы сделать людей более добрыми, чтобы они помогали друг другу и придерживались основных человеческих ценностей. И, конечно же, Калмыкия многим странам может служить примером того, как люди могут жить в гармонии и мире.
― Современные люди создают различные творческие проекты ― музыкальные, художественные, кинематографические ― и посвящают их буддизму. В калмыцком хуруле также такая работа ведется. Как Вы думаете, как правильно рассказывать о буддизме современными методами, чтобы не исказить истинную суть буддийского учения?
― Я думаю, что рассказывать о таком широком и глубоком феномене, как буддизм посредством художественных произведений довольно сложно, но произведения, создаваемые артистами и художниками, могут пробудить интерес к буддизму. Когда рождается заинтересованность, появляется и стремление более детально что-то изучать. Если же говорить, в частности, о музыке, то я бы сказал, что песня, где воспевается просто любовь мужчине к женщине, уже по своему общечеловеческому смыслу, чем песня, в которой говорится о мире, о достижении гармонии между людьми. Конечно, любовь ― это хорошо, но мне все-таки кажется, что полезнее было бы создавать песни, в которых говорилось бы об общечеловеческих ценностях, например, о любви к окружающим, а не к какому-то отдельному человеку.
Возьмем, например, такой вид искусства, как танец. Люди могут посмотреть калмыцкий танец, и если он им понравится, то они могут проявить интерес к данной культуре, а соответственно и к буддизму. Видео- и аудио-записи учений лам могли бы быть очень полезны - их могут смотреть люди, не имеющие возможности увидеться с ними лично. А бесценными такие записи становятся, когда ламы уходят из жизни.
Еще один пример ― интернет. На моем буддийском веб-сайте www.berzinarchives.com содержится большое количество статей, аудио-файлов с записями моих лекцией и лекций других учителей. Они переведены на несколько языков, включая русский. Один из способов сделать эти работы более доступными для людей ― создание таблиц и рисунков, которые ни в коем случае не носят агрессивного характера и не похожи на те яркие рекламные, бьющие в глаза картинки, которые мы часто можем увидеть в интернете. На нашем сайте материалы оформлены таким образом, что все они образуют гармоничное единство, и иллюстрации, их сопровождающие, ненавязчивы и только помогают читателю лучше воспринять содержание буддийских материалов. Я думаю, что одной из задач изобразительного искусства состоит в том, чтобы использовать ненавязчивые рисунки, мягкую цветовую палитру с тем, чтобы человек достиг спокойствия и мог как можно лучше воспринимать буддийское учение.
― Что вы думаете о замене некоторыми буддийскими учителями термина «сострадание» на «сочувствие»?
― Я полагаю, что термин сочувствие, который используется некоторыми современными буддологами, не совсем корректен по значению. Термин «сочувствие» предполагает некую пассивную позицию, в то время как «сострадание» ― активную роль субъекта. Сострадание в буддизме означает желание человека избавить живых существ от страданий и их источника. Сострадание основывается на сочувствии. Сочувствие означает, что мы лишь понимаем, что другие люди могут страдать так же, как мы. Но сострадание больше, чем сочувствие. В понятие сострадание включается понимание того, что люди могут быть избавлены от страданий, а также убежденность в том, что это произойдет. Общая идея заключается в том, что сострадающие люди понимают, что есть пути и методы, освобождающие от страданий. То есть сострадание ― это активная роль субъекта, который не просто сидит и пассивно сочувствует кому-то, но берет на себя ответственность и осуществляет определенную деятельность для избавления человека от страданий.
― Что вы думаете о выражении «модернизация буддизма», которое подразумевает упрощение ритуальной части за счет усиления роли философии?
― Такое положение дел несправедливо по отношению к буддийской традиции. Подобный подход мне кажется недальновидным, он справедлив лишь в том, что простое выполнение ритуалов без понимания их смысла и какого-либо образования мало чем может помочь. Но, а если ритуальная часть будет соблюдаться вкупе с философскими знаниями, а также с медитацией, то тогда она играет очень важную роль.
Соблюдение ритуалов, участие в религиозных церемониях помогает людям оформиться в социальные группы и в их составе выразить свое уважение буддийской традиции. Ритуалы очень важны, потому что выполняют общественную функцию, объединяя людей. Можно сказать, что даже если человек не понимает суть обрядов и молебнов и просто присутствует на них, все равно они полезны для него, потому что человеку вообще всегда полезно послушать молитву ― она благотворно действует на сознание и организм и в ней есть то, что выше нашего понимания.
Иногда ритуальная часть требуется для того, чтобы обозначить культуру какого-то определенного сообщества, как скажем в Калмыкии, и сохранить свою самобытность в мире, где все становятся похоже один на другого. Ритуалы, которые принято считать внешней стороной буддизма, нужны, чтобы мы имели возможность отличать одно сообщество от другого.
Более того, религиозные церемонии особенно необходимы как составная часть процесса возрождения буддизма в таких регионах, как Калмыкия, где, как мы знаем, религия подвергалась репрессиям на протяжении длительного времени.
Важно и то, что люди, участвующие в ритуалах, явно ощущают свою связь с предыдущими поколениями, а также могут осознать собственную ценность.
― Как Вы относитесь к введению предмета «Основы религии» в систему российского образования?
― Это новшество, прежде всего, ценно тем, что такая дисциплина, как «Основы религии» в расписании российских школ поможет взращивать в детях уважение к общечеловеческим ценностям, не пытаясь привести их к каким-либо религиозным учениям, обратить в веру. По-моему мнению, учителя, которые рассказывают о нравственных ценностях ученикам, сами должны служить образцами доброты и сострадания, потому что дети в основном учатся на живых примерах.
Его Святейшество Далай-лама часто говорит о так называемой секулярной этике, под которой он подразумевает общечеловеческие принципы, не связанные с конкретной религией. Эти принципы базируются на основополагающих человеческих ценностях, которые необходимы нам всем, ведь все мы и каждый человек в отдельности хотим счастья и имеем право быть счастливыми.
― Его Святейшество Далай-лама и Шаджин-лама Калмыкии Тэло Тулку Ринпоче неоднократно подчеркивали важность сохранения монашеской традиции. Хотелось бы услышать Ваше мнение.
― Безусловно, монашество необходимо сохранять в чистоте. Будда говорил, что пока есть монастыри и монахи, следующие обетам, буддийское учение будет сохраняться. Однако я бы хотел подчеркнуть, что речь здесь идет не столько о количестве монахов, сколько о качестве выполнения ими своих монашеских обязательств.
― Его Святейшество Далай-лама говорит о том, что в России есть огромный потенциал в развитии буддизма. На территории нашей страны сосредоточено несколько регионов, традиционно исповедующих буддизм ― Калмыкия, Тува, Бурятия. Множество буддийских общин существует в крупных городах, а особенно в Петербурге или Москве. Как Вы считаете, возможно ли, что перерождение Его Святейшества произойдет не в тибетской среде, а, допустим, в Калмыкии, и Его преемником будет этнический калмык либо русский?
― Когда Его Святейшество говорит о своей реинкарнации, то выражает надежду на то, что это произойдет в том месте, где он сможет быть максимального полезен людям. Это также касается формы и времени. Далай-лама говорил, что его перерождением может быть мужчина, а может быть и женщина. Это может быть человек любой национальности. Поэтому не исключено, что это может быть представитель одной из национальностей, населяющих Россию.
